КОММЕНТАРИИ А. КУРСАВИ К АКАИД НАСАФИЙЙА И УЧЕНИЕ АБУ МАНСУРА АЛЬ-МАТУРИДИ.

Учение Абу Ханифы распространилось в Центральной Азии и превратило регион в один из центров мусульманской учености. Именно этот регион подарил миру многих известных богословов, которые внесли значительный вклад в развитие ханафитского богословия во всем исламском мире. Одним из таких богословов был имам Абу Мансур ал-Матуриди, чьё учение сыграло значительную роль не только в формировании многих поколений мусульман, но также способствовало очищению исламского мира от различных сектантских и зачастую радикальных идей. Учение Абу Мансура аль-Матуриди превратилось в традиционное вероучение более чем пятидесяти процентов суннитов, считающих себя последователями ханафитского мазхаба. Оно получило распространение на территории современного Ирака, суннитских района Ирана, Турции, центральноазиатских республик бывшего СССР, Афганистана, Пакистана, Индии, Боснии и Герцеговины, Албании, Кавказа, Урала, Сибири и Поволжья.

Одним из самых популярных сочинений, основанных на учении Абу Мансура аль-Матуриди в татарских медресе были «Акаид ан-насафиййа» с комментарием С. Тафтазани. Предки казанских татар до революции заучивали текст этого небольшого по объему трактата наизусть в медресе и изучали не только толкование С. Тафтазани к нему, но и глоссы на него, которые также издавались в Казани. Сообщается, что: «Шарх акаид ан-Насафи издавался татарами около 15 раз». На рубеже 18-19 веков татарский ученый Абу Наср аль-Курсави написал свой комментарий к «Символу веры» ан-Насафи. Однако, он не был издан, а рукописи этих трудов хранятся в библиотеке Сулеймания в Стамбуле и в академии наук в Уфе, а также в Санкт-Петербурге. По Милости Всевышнего нам посчастливилось исследовать и провести научную редакцию (тахкык) данных рукописей в качестве докторской диссертации на базе Болгарской Исламской Академии.

Комментарий Курсави «Шарх аль-акаид ан-насафиййа» к «Символу веры Насафи» подразумевает под собой некую альтернативу известному комментарию С. Тафтазани (умер 793 г.х.), который считался одним из важных трудов по догматике в учебных заведениях Бухары и Самарканда где обучался Курсави. Татарский богослов имел свое видение относительно комментария С. Тафтазани (умер 793 г.х.) к «Символу веры Насафи». Он посчитал, что в большинстве своем опирается на философские правила и страсти логики и что его автор фанатично привержен к мазхабу Абу аль-Хасана аль-Ашари (умер 324 г.х.). Это и побудило его написать свой комментарий к «Символу веры».

В предисловии комментария Курсави хочет обозначить себя в отношении каляма, собственно которого, и касается трактат Насафи.

Первым, кто занимался калямом и изложил основные принципы, опровергнув идеи нововведенцев, отклонившихся от прямого пути в конце первого столетия хиджры был великий имам Абу Ханифа и его сподвижники. Упомянул Абд аль-Кахир аль-Багдади, что первыми мутакаллимами этой уммы были Абу Ханифа и Шафии [4:24]. Матуриди во многом развил и дополнил выдвинутые Абу Ханифой принципы. Идеи Матуриди получили дальнейшее распространение главным образом благодаря труду Насафи «Символ веры», который в сжатой форме передал основные положения труда своего предшественника еще одного богослова из Насафа Абу аль-Маина Маймуна ибн Мухаммада ан-Насафи – «Табсират аль-адилля фи усуль ад-дин».

Обращение к каляму Курсави было объективно обусловлено своим временем. Курсави излагает собственные взгляды в отношении каляма на двух страницах [3:2-3]. С одной стороны, он похвально отзывается о трактате Насафи. Он избрал его жанром своего комментария для изложения собственной позиции и тем самым причислил себя к числу мутакаллимов. С другой стороны, время от времени он критикует классика С.Тафтазани и находит его труд склонным к законам философии [3:2-3]: «Комментарий исследователя ат-Тафтазани, хотя и содержит объяснения и исследования и не нуждается в расследовании, но большинство из них построены на законах философии и произволе разума» [2:349]. Все это, потому что А. Курсави посчитал, что Тафтазани видит познание о сущности Бога и Его атрибутах только посредством разума и в значительной степени пренебрегает текстами Корана и сунны. Хотя утверждение, что Тафтазани ставит познание Бога и другие аспекты идеологии посредством разума на первое место, нежели Коран и сунну не имеет основы. Видимо труд средневекового классика был посвящен больше рациональным доводам с целью опровержения критиков Ислама посредством их же метода.

Отрицание спекуляции, при которой проявляются «страсти», и требование признать неоспоримое преимущество Священного Откровения перед рассудком образуют лейтмотив, пронизывающий весь комментарий Курсави. Он считает, что необходимо избегать любого отклонения от сунны в вопросах веры. Значит, Курсави, все-таки не находился по ту сторону фракции мутакаллимов, наоборот, упомянув в качестве образца для себя такого ученого, как Абу-Мансура ал-Матуриди, показывает, что он чувствовал себя близким к матуридитскому каляму [2: 345]. Как же иначе, ведь именно аль-Аш‘ари и аль-Матуриди имамы ахлю сунны упорядочили основы предшествующих имамов. «Аш‘ари основал свои труды на вопросах и суждениях Малика и Шафи‘и, укрепил их и упорядочил, а Матуриди в свою очередь взял из текстов имама Абу Ханифы» – писал хафиз Мухаммад Муртада аз-Забиди в комментариях к «Ихйа ‘улюм ад-дин» [1:13].

Среди одного из важных вопросов единобожия А. Курсави затрагивается тема о бесподобии Аллаха (танзих) и метод толкования иносказательных аятов (муташабихат). Подход матуридитских ученых говорит о неправомерности принятия таких аятов в буквальном значении и необходимости правильного их понимания, соответствующего ясным аятам (мухкамат).

Татарский богослов посвятил три страницы основополагающим правилам этого раздела. Общая основа в разделе «танзих» (отсутствие подобия Аллаху) у Курсави такова – любые свойства и качества, присущие созданным, не могут быть присущи Создателю. Богослов не дозволяет употреблять по отношению к Аллаху слова «джисм» (тело), «джавхар» (субстанция) даже в значении «сущий», так как это не передано в шариате, а также «мусаввар» (имеющий вид, образ), так как вид — это форма, включающая в себя лоб, рот, нос, глаза, руки и ноги. «Все это недопустимо по отношению к Создателю» - пишет Курсави [3:17].

Курсави затрагивает тему Сыфатов, которые не следует понимать прямолинейно, остерегаясь уподобления: «В отношении к переданному в шариате как аль-ваджх, аль-‘айн, аль-йад, ад-дахик, аль-курб, аль-маджи, ан-нузуль[1] и тому подобном, необходимо уделить внимание семи правилам, основанным на единогласном утверждении (иджма‘) сподвижников, их последователей (таби‘ин), а также тех, кто пришел после из числа праведных предшественников (ас-саляф ас-салих)[2], да будет доволен ими Аллах:

Возвеличивание Аллаха (такдис), то есть буквальные смыслы этих терминов, как телесность и все что из этого вытекает[3], без сомнения абсурдны (мустахыль) по отношению к Богу. Если бы эти термины не были переданы в шариате, то было бы не дозволено употреблять их.

Подтверждение переданного (тасдик), то есть признание без сомнения, что эти термины несут в себе смыслы, достойные Величия Аллаха, и что Сыфаты, упомянутые Всевышним и Его Пророком - это истина в том значении, которое хотел Аллах и Его Пророк, даже если мы не можем постичь сути этих Сыфатов.

Признание своей неспособности (и‘тираф биль-‘аджз), то есть каждый, кто неспособен постичь сути смысла этих Сыфатов, должен признать свою несостоятельность. Признание этого Сыфата обязательно, но неспособность охватить умом есть действительность. Следовательно, заявляющий о том, что он познал их смысл - лжец. Сведущие же и укрепившиеся в знаниях из числа праведных, даже если и превысили предел простых людей в познании, то не постигнутое ими больше постигнутого.

4.Отказ от углубления в них (сукут ‘ан аль-хауд), то есть по отношению к простым людям, ведь не ученый своим вопросом подвергает себя тому, что не может осилить. А если будет спрошен несведущий, то своим ответом он еще больше введет в невежество. Если же будет спрошен знающий, то он не сможет донести смысла до невежды в силу слабости его понимания.

5.Воздержание от самостоятельного распоряжения/склонения (имсак ‘ан ат-тасарруф), то есть не разрешается заменять подобные слова и выражения, переданные в шариате, другими фразами на арабском языке, фарси или турецком» [3:17-19]. Тема перевода аятов муташабихат была актуальна для татарских богословов. Как мы видим, Курсави следует методу предшественников-саляф в вопросе толкования муташабихат и придерживается стороны, не склоняющейся к интерпретации переданных шариатом данных выражений даже на арабском языке. Этот метод именуется тафвид и относится к большинству саляф, которые видели более безопасный путь в том, чтобы не толковать иносказательные аяты, говоря, что Аллах знает об истинном значении. Однако, необходимо заметить, что встречаются среди них и те, кто интерпретировал подробно аяты муташабихат, например, Ибн ‘Аббас, его ученик Муджахид, имам Ахмад ибн Ханбаль, Суфьян ас-Саури, аль-Бухарий и другие.

Второй метод – это метод поздних богословов-халяф, которые дают подробное толкование используя смыслы, достойные Аллаха и подходящие с точки зрения языка. В зависимости от контекста «аль-йад» растолковано как милость или могущество, «аль-ваджх» - как направление на киблу или власть, «аль-‘айн» как сохранение, «истава» - властвовал.

Так же категорически недопустимо сравнивать, сопоставлять и делать выводы относительно сыфатов муташабихат, например, если передано в шариате слово اليد – «аль-йад», то не дозволено делать выводы, приписывая Всевышнему составные части и прочие органы, как العضد «аль-‘адуд» (плечо) и тому подобное. Другими словами, Курсави хочет обратить внимание на то, что запрещено переводить «аль-йад» как «рука», утверждая, что рука не подобная другим рукам, т.к. подобным переводом, человек подбирает одно из значений арабского «аль-йад», которое не достойно Величия Аллаха.

6.Воздержание от изысканий и измышлений над ними (кафф аль-батын ‘ан аль-бахс ват-тафаккур), то есть несведущие люди должны воздержать свои мысли от собственных раздумий над ними, так же как должны воздерживать свой язык от самостоятельного распоряжения.

7.Уступить (таслим) знающим людям (передать полномочия)», то есть не ученый человек должен понимать, что скрытое от него значение подобных слов и выражений известно Посланнику Аллаха и Абу-Бакру, а также великим сподвижникам, праведникам и укрепившимся в знаниях. При этом понимая, что сущности Аллаха никто не знает, кроме самого Аллаха, даже если познание ученых более обширно, чем у простых людей».

Использованная литература

Забиди М. Итхаф ас-садат аль-муттакын фи шарх ихйа улюм ад-дин 2 т. / М. Забиди. – Бейрут.

Кемпер М. Суфии и Ученые в Татарстане и Башкортостане. Исламский дискурс под русским господством / Пер. с немецкого. - Казань: Российский исламский университет, 2008.

Курсави А. Шарх аля аль-акаид ан-насафиййа аль-джадид / А. Курсави. – ОРРК НБ КФУ, №604А.

Харари А. Сарих аль-байан фи радд аля манн халяфа аль-Куран / А. Харари. – Бейрут, 2008.


 

Рашид Сибгатулин,

Казанский Исламский Университет

Старший преподаватель религиозных дисциплин, 

доктор исламских наук

[1] Буквальный смысл которых недопустим по отношению к Аллаху. Лицо, глаз, рука, смех, близость, приход, спускание – органы и качества созданных, от которых пречист Аллах. Поэтому использованные термины оставлены на арабском языке, дабы не ввести человека в заблуждение, дав им буквальный перевод и опустив остальные смыслы.

[2] Саляф или по-другому предшественники – ученые, жившие в первые три столетия после Посланника Аллаха, которые в вопросе толкования аятов муташабихат придерживались стороны общего толкования или тафвид, не конкретизируя слова омонимы каким-либо смыслом, а говорили мы верим в эти аяты и значение их то, которое хотел Аллах. В отличие от поздних ученых-халяфов, которые давали конкретное значение, достойное Величия Аллаха. Но и те, и другие отрицали любое подобие Всевышнему в этих аятах. Существующие же на сегодняшний день ваххабиты, называющие себя саляфитами, приписывающие Богу органы и тело, не достойны этого имени.

[3] Как болезнь, гибель, нужда и т.п.